Брендинг, как сексуальное извращение (СИ) - Страница 21

Но Коте было страшно.

Одно дело — заводить интрижку, про которую ты точно знаешь, что ничего из нее не выйдет. Нет ни надежд, ни сомнений, ни страхов, ни упреков.

И совсем другое — вступать в связь, которая неизвестно к чему приведет.

Хорошо, если к чему-то приведет…

А если нет? Боль, обида, ревность, горечь, чувство ненужности, помноженное на осознание того, что, наверное, с тобой что-то не так.

Кому не знаком этот роскошный букет?

Коте он был знаком. И уже не раз. По совести сказать, он ей уже порядком надоел за последние лет пять, на протяжении которых у Коти не было ни одних отношений дольше трех месяцев. Не всегда оставляли ее. Иногда инициатором разрыва становилась она, рассказывая неудачливому ухажеру с натянутой улыбкой, что сегодня вот прям никак, а завтра вообще будет цейтнот, и послезавтра — сдача проекта. Отметить? Нет, не получится, поскольку на пятки первому проекту наступает второй.

В общем, теперь Котя чувствовала себя добрым молодцем.

На распутье.

И хочется, и колется, и скакуна жалко.

Ээх, лучше жалеть о сделанном, чем о несделанном, решилась она. Да и проект подходил к концу. Оставалось, по сути, лишь согласовать и сдать несколько документов. Так что страховка в виде уважительной причины для расставания лежала у нее в кармане.

Как и приглашение на корпоративный Новый Год.

Котя долго выбирала наряд и остановилась на шикарном вечернем платье, купленном пару лет назад под восторженно-завистливые вздохи подружек.

Примерка показала, что за эти пару лет Котя набрала несколько кэгэ, и теперь платье сидело на ней как шкурка на змее.

Кстати о змеях.

Почему-то восторженные подружки, настаивая на покупке, не удосужились подсказать, что это платье и белье конструктивно не совместимы.

Котя, входя в ресторан с опозданием, предвкушала, какой будет реакция темпераментного тамерлана на ее платье.

Увы, реакции не было.

За отсутствием тамерлана.

Не появился он и через полчаса.

Котя бы чувствовала себя совершенно чужой на этом празднике жизни, если бы не совместные усилия ее застольной компании. Змей Женька, секретарша Тимура — Людмила, и еще один молодой человек — Леша, тоже эсбэшник, пытались втянуть ее во всеобщее веселье.

А ну и хрен с ним, с этим тамерланом, однозначно высказался Мозг.

Увы, Сердце с ним не согласилось.

Есть вот Змей еще, предложил Мозг, вон он как вьется вокруг твоей шкурки. Или Лёшик.

Я столько не выпью, сказала Печень по поводу Лешика. В смысле, не профильтрую.

Змей, заметила Пятая Точка, это гарантированный вариант одноразового перепихона. В других обстоятельствах можно было бы рассмотреть, благо блондину было что показать, но учитывая их дружбу с Тимуром — нафиг, нафиг. Не хватало еще стать поводом для обмена опытом.

Тем временем, с каждым поднятым тостом обстановка вокруг становилась все раскрепощенней, и Котя даже начала получать удовольствие. К тому моменту, когда ей стало уже окончательно плевать на азиата, он, уже нежданный, соизволил явиться.

Ее сердце пропустило удар, стоило ему перешагнуть порог зала. Весь блестящий и официальный, тамерлан обводил взглядом свою империю.

Ее он не заметил.

Вот теперь точно хрен с ним, согласилась Котя с Мозгом и пошла в разнос, благосклонно принимая посыпавшиеся на нее знаки внимания.

Особенно в этом усердствовал Змей.

— Смотри-ка, как наш Евгений Петрович разошелся, — похихикивая заметила Люда. — Лови, пока сам в руки идет.

— Да нужен он мне больно… Я его в этом качестве не рассматриваю.

— Ну так может, и стОило бы. Он-то к тебе явно неравнодушен

— Люда, поверь мне, плохой секс не стОит хорошей работы.

— Ну, почему же сразу «плохой»? По рассказам очевидцев, очень даже ничего.

— Мало ли что очевидцы рассказывают… У страха, говорят, глаза велики, — хихикнула Котя. — Нет, Люд, каким бы ни был секс, если он мешает делу — он секс плохой.

Почему-то именно после этого разговора у нее появились провалы в воспоминаниях…

Допрос Памяти с пристрастием был прерван трелью сотового. Душа по-быстрому ухнула в пятки.

И что я ему скажу? — думала Котя.

Вопрос был актуальным, но не своевременным.

Потому что звонил не Тимур.

Звонила Людмила, его секретарша.

— Ты как? — поинтересовалась садистка бодрым голосом.

— А как я должна быть? — осторожно поинтересовалась Котя.

По ту сторону трубки хихикнули:

— Подозреваю, не очень, учитывая, что Тимуру Александровичу пришлось тебя увезти.

— Куда увезти?

— А ты где?

— Дома.

— Тогда чего спрашиваешь?

— Да я еще просто до конца не проснулась, — вдохновенно соврала Котя. — Пришла в себя, а вспомнить, как здесь оказалась, не могу.

— Ну так это тебя Тимур Александрович самолично, на родном броневичке доставили-с. Вот такой он у нас, наш благородный начальник. Настоящий тимуровец, — Люда опять хихикнула. Лицемерная ехидна ваш благородный начальник. Если смог сесть за руль, значит, был трезв. А как изображал беспамятство! Просто Оскара ему за лучшую мужскую роль. Причем, в задницу, зловредно закончила свою мысленную тираду Котя.

— Я чё звоню-то?

— И в правду, чё звонишь-то? — как можно любезнее поинтересовалась Котя.

— Да ладно, не лезь в бутылку. У меня такая новость, ТАКАЯ НОВОСТЬ, что я просто не могла удержаться! Вчера, точнее уже сегодня, уже после того, как вы с Тимуром Александровичем уехали, заезжал Тяжелков. Очень огорчился, что не застал директора, но по секрету мне сказал, что управленцы приглашены на празднование Рождества. За город, на три дня. Мы с тобой в числе избранных, — судя по звукам, Люда прыгала от избытка чувств. — Круто же, да? Короче, начинай тренироваться, чтобы во второй раз не опозориться. Выезд шестого. Явки, пароли сообщу позже. Досыпай с миром!